Осада Троице-Сергиева монастыря войсками Лжедмитрия II, продолжавшаяся почти шестнадцать месяцев — с 3 октября 1608 по 22 января 1610, была снята войсками Михаила Васильевича Скопина-Шуйского и Якоба Делагарди. Благополучное окончание осады оказало значительное влияние на настроения населения, подняло боевой дух русского войска, которое впервые за время Смуты дало столь решительный отпор иноземным захватчикам.
Свято-Троицкую Сергиеву Лавру называют сердцем православной России, считая одной из самых почитаемых общерусских святынь. В решающие моменты Лавра всегда была для страны примером верности Православию, силы духа и действенной любви к своему земному Отечеству. Это крупнейший действующий мужской монастырь России.
Само рождение прославленной обители Живоначальной Троицы современно возвышению Московского княжества. В 1337 году в лесу, простиравшемся от городка Радонеж и от Хотькова монастыря на север к Переяславлю, двумя сыновьями ростовского боярина Кирилла – Варфоломеем и Стефаном, – решившими для монашеского подвижничества уйти в лесную пустынь, были срублены келья и церквица (то есть малая церковь), освященная во имя Пресвятой Троицы.
ТРОИЦКАЯ ОСАДА – осада Троице-Сергиева монастыря, попытка захвата войсками Лжедмитрия II, продолжавшаяся почти шестнадцать месяцев (23 сент. 1608 – 12 янв. 1610) во время польской и шведской интервенции в России 17 в., сорванная героическим сопротивлением русского гарнизона, воодушевленного заступничеством преподобного Сергия, явную помощь которого защитники обители неоднократно тогда видели. Многие чудеса, явленные в дни осады, описаны келарем монастыря Авраамием Палицыным в его сочинении о Смуте “История в память предъидущим родом”. 49 из 77 глав “Истории” посвящены Троицкой осаде, именно эти главы более известны как “Сказание Авраамия Палицына”.
К периоду Смутного времени Троице-Сергиев монастырь уже был влиятельным религиозным центром, обладателем богатейшей сокровищницы и первоклассной военной крепостью. Монастырь окружали 12 башен, соединённых крепостной стеной протяженностью 1250 метров, высотой от 8 до 14 метров, толщиной 1 метр. На стенах и башнях размещалось 110 пушек, имелись многочисленные метательные устройства, котлы для варки кипятка и смолы, приспособления для их опрокидывания на неприятеля. Укрепившись под Москвой, Лжедмитрий II (прозванный «тушинским вором») и поддерживавшие его польские силы, предприняли попытку организовать её полную блокаду. Занятие монастыря и последующий контроль над ним обеспечивали полную блокаду Москвы с востока и контроль над северо-восточными районами Руси, захват сокровищ монастыря позволял укрепить финансовое положение, а привлечение на свою сторону влиятельной монастырской братии сулило окончательное крушение авторитета царя Василия Шуйского и последующее венчание на царство Лжедмитрия II.
Для решения этой задачи к монастырю было направлено объединённое польско-литовское войско гетмана Яна Сапеги, усиленное отрядами их русских союзников-тушинцев (войсками Лжедмитрия II) и казаков под командованием полковника Александра Лисовского. Данные о числе этих войск расходятся (по одним источникам — около 15 тысяч человек, по другим данным — до 30 тысяч человек). Историк И. Тюменцев приводит такие данные о войсках противника: польско-литовские полки и наёмники составляли 4,5 тысяч человек, тушинцы — 5-6 тысяч. В войске насчитывалось 6770 человек конницы и 3350 человек пехоты, общая численность войска составляла немногим более 10 тысяч человек, что по меркам того времени было значительной боевой силой. Имелось 17 орудий, но все они были полевыми, почти бесполезными для ведения осады.
Правительство Василия Шуйского заранее направило в монастырь стрелецкие и казачьи отряды воеводы Григория Долгорукова-Рощи и московского дворянина Алексея Голохвастова. Оборонявшиеся насчитывали к началу осады до 2300 человек ратных людей и около 1000 крестьян соседних сёл, паломников, монахов, служителей и работников монастыря, принявших активнейшее участие в его защите. Весь период осады в монастыре находилась царевна Ксения Годунова, постриженная по указанию Лжедмитрия I в монахини.
Руководители польско-литовского войска не ожидали упорной обороны монастыря, основываясь на массовом неприятии населением Руси царствования Василия Шуйского и параличе российской государственной власти. Поэтому отказ русского гарнизона сдать Троице-Сергиев монастырь без сопротивления поставил их в трудное положение. Первым делом осаждавшим пришлось спешно сооружать собственные укреплённые лагеря и готовиться к трудностям штурма, одновременно пытаясь вступить в переговоры с осаждёнными. Однако в последнем вопросе Сапегу ожидала неудача — архимандрит монастыря Иоасаф в ответном послании ему поставил во главу угла не исполнение присяги царю Василию Шуйскому, а защиту православия и обязанность «верно служить государю, который на Москве будет». Копии этого послания в виде грамот широко распространялись по Руси, сыграв значительную роль в росте национального самосознания русского народа. Таким образом, оборона монастыря с самого начала приобрела в глазах самих осаждённых и в глазах русского общества того времени общенациональный, глубоко государственный характер, умноженный на значение вооружённой защиты одной из главных православных святынь.
3 октября 1608 начался обстрел монастыря. Однако он не причинил существенного вреда ни крепости, ни ее защитникам. «Тушинцы» не имели осадной артиллерии. Они применяли орудия мелкого и среднего калибра, которые были эффективны для полевого боя, но не против мощных каменных стен. В ночь на 14 октября «тушинцы» самоуверенно, с музыкой двинулись на штурм Троице-Сергиева монастыря. До боя на стенах дело не дошло. Атакующие были отброшены от крепости метким огнем пушек и пищалей. Спустя неделю Сапега и Лисовский повторили приступ. Он также окончился полной неудачей.
Тогда осаждавшие приступили к минированию крепости. Защитники монастыря узнали об этом от захваченных пленных и казаков-перебежчиков. 11 ноября во время очередной вылазки осажденные сумели найти отверстие подкопа. После рукопашной схватки «тушинцев» отогнали от подкопа, и туда спустились защищавшие монастырь местные крестьяне Шилов и Слота. Они зажгли порох и взорвали подкоп, погибнув во время взрыва.
После этого Сапега и Лисовский более не возобновляли активных действий, а решили одолеть крепость зимней блокадой. Однако, растянув свое войско по всему периметру стен (1250 м), осаждавшие не смогли охватить ее плотным кольцом и надежно отрезать защитников монастыря от внешнего мира. Зимой к осажденным сумел проникнуть посланный царем Василием Шуйским отряд казаков в 60 чел., которые привезли с собой 320 кг пороха. И все же положение защитников Троице-Сергиева монастыря в зимнее время резко ухудшилось. Из-за скученности зимой в кельях значительных масс людей (в том числе женщин, стариков и детей) и недостатка продуктов начались эпидемии. Особенно свирепствовала цинга. От болезней скончалось почти две трети гарнизона.
Руководители гарнизона монастыря придерживались тактики активной обороны. В декабре 1608 — январе 1609 года дерзкими вылазками удалось отбить у осаждавших часть скота и запасы сена, разгромить ряд застав, поджечь некоторые укрепления осаждавших. Однако при этом они понесли значительные потери, составившие только в декабре 325 человек убитыми и пленными. Появились также перебежчики к противнику из числа гарнизона, в том числе дворяне и стрельцы. Видимо, благодаря их показаниям, в январе 1609 года одна из вылазок осаждённых едва не окончилась трагедией — противник атаковал их из засады и отрезал от монастыря, а конница осаждавших атаковала открытые монастырские ворота. Части атакующих удалось даже ворваться в монастырь. Положение вновь спасла многочисленная русская артиллерия, точным огнём вызвавшая замешательство тушинцев, атаковавших ушедших на вылазку бойцов. Благодаря этой поддержке, участвовавшие в вылазке стрельцы вернулись в монастырь, потеряв свыше 40 человек только убитыми. Ворвавшиеся в монастырь конники противника были в основной массе истреблены крестьянами и паломниками, забросавшими их камнями и брёвнами в узких улочках между постройками.
С наступлением весны 1609 г. осаждавшие активизировались. После зимней осады Сапега и Лисовский решили взять монастырь приступом, в успехе которого почти не сомневались. Они надеялись, что полуживые от голода и болезней остатки гарнизона не окажут их воинам сильного сопротивления.
В ночь на 28 мая 1609 г. «тушинцы» пошли на генеральный штурм монастыря. На стенах тем временем собралось все взрослое население крепости, способное держать в руках оружие. Таких насчитывалось не более 500 чел. Но нападавшие, верно оценившие физическую слабость и малочисленность троицкого гарнизона, недооценили его высокий боевой дух. «Христолюбивое воинство и все люди городские не давали им щитов и таранов подвинуть, и лестницу прислонить, били из многих пушек и пищалей, и в бойницы кололи, и камни метали, и кипяток лили, и серу и смолу зажигали и метали, и известью засыпали скверные их очеса, и так бились всю ночь», – так описывает тот бой дьяк Авраамий Палицын. К рассвету штурм был повсеместно отражен.
Знавший о трудностях осаждённых Сапега предпринял подготовку к новому штурму, а для гарантии успеха направил в монастырь перебежчика поляка Мартьяша с заданием войти в доверие к русскому воеводе, а в решающий момент вывести из строя часть крепостной артиллерии. Участвуя в вылазках и стреляя из пушек по тушинцам, Мартьяш действительно вошел в доверие к воеводе Долгорукому. Но накануне штурма, назначенного на 28 июня, в монастырь перебежал православный литвин, сообщивший о лазутчике. Мартьяш был схвачен и под пыткой сообщил все известное ему о предстоящем штурме. Хотя к тому времени силы гарнизона уменьшись более чем втрое с начала осады, правильная их расстановка в местах ударов противника и на этот раз позволила отстоять монастырь. Штурмующие были отбиты в ночном бою, при последующей вылазке в плен захвачено более 30 человек. Но число воинов среди осажденных уменьшилось до 200 человек.
Поэтому Сапега сразу же стал готовить третий штурм. За счет присоединения действовавших в окрестностях отрядов тушинцев, он довёл численность своего войска до 12000 человек. На этот раз атака должна была осуществляться со всех четырёх сторон, чтобы добиться полного раздробления ничтожных сил гарнизона. Сигналом для атаки был пушечный выстрел, от которого начнётся пожар в крепости, если пожар не возникнет — то второй выстрел, а если и тогда пожар не возникнет — то третий выстрел независимо от результатов. Штурм был назначен на 28 июля 1609 года.
Видевший приготовления к штурму воевода Долгорукий-Роща вооружил всех крестьян и монахов, приказал вынести на стены весь порох, но шансов на успех сражения практически не было.
Осаждённых могло спасти только чудо.. И оно произошло.
Запутанная система сигнала к штурму сыграла роковую роль — одни отряды бросились на штурм после первого выстрела, другие — после последующих. В темноте порядки штурмующих смешались. В одном месте немецкие наемники услышали за спиной крики русских тушинцев и решив, что это вышедшие на вылазку осажденные — вступили с ними в бой. В другом месте при вспышках выстрелов польская колонна увидела заходящий на неё с фланга отряд тушинцев и также открыла по нему огонь. Артиллерия осаждённых открыла огонь по полю сражения, усиливая суматоху и возникшую панику. Сражение между осаждавшими перешло в кровавую резню друг друга. Численность перебитых друг другом составила сотни человек.
По существу, несогласованность атакующих стала переломным моментом в борьбе за монастырь. Давние разногласия между тушинцами с одной стороны, поляками и наемниками — с другой, вылились наружу. В войске осаждавших произошёл раскол. Многие атаманы тушинцев увели свои войска от Троице-Сергиевого монастыря, в оставшихся отрядах дезертирство приобрело массовый характер. Вслед за тушинцами лагерь Сапеги покинули иностранные наёмники. Осаждённые, напротив, были уверены, что чудесное спасение монастыря стало результатом божественного заступничества и что конец осады близок.
Осенью 1609 года русские войска князя Михаила Скопина-Шуйского нанесли ряд поражений тушинцам и полякам, после чего начали наступление к Москве. Часть сил была выделена для борьбы с войском Сапеги, заблокировав его в собственном лагере. Было восстановлено регулярное сообщение между осаждёнными и идущими на помощь войсками.
19 октября 1609 года и 4 января 1610 года обороняющиеся получали подкрепление: в монастырь прорвались отряды стрельцов воевод Жеребцова (900 человек) и Григория Валуева (500 человек). Усиленный гарнизон приступил к активным боевым действиям. В одной из вылазок стрельцы зажгли деревянные укрепления лагеря Сапеги. Численное превосходство неприятеля не позволило им ворваться в лагерь, но исход борьбы стал уже ясен. Зная о движении из Новгорода к монастырю войск Михаила Скопина-Шуйского, Сапега приказал спешно снять осаду. 12 января 1610 года польско-литовские отряды отошли от монастыря в сторону Дмитрова. Там они были настигнуты и разбиты русским отрядом воеводы Ивана Куракина. В результате Сапега привёл обратно к Лжедмитрию II немногим более 1000 человек.
В осаждённом монастыре к концу осады осталось не более 1000 человек из бывших там к началу осады, из них численность гарнизона составила менее 200 человек.
В период Смуты восприятие народом духовного значения Троицкого монастыря особенно обострилось. Борьба у его ограды рассматривалась как реальное и метафизическое столкновение добра и зла. Возможное падение обители, вероятно, должно было быть понято людьми как исход Божественной благодати из Русской земли, — итог того, что и молитвы преподобного Сергия оказались бессильными, и вековечное попечение Богоматери прекратилось, и Сам Господь, соответственно, явил безучастие к бедам России. Поэтому, несомненно, религиозный смысл защиты обители в сознании её участников и многих сочувствующих должен был совпадать с их конфессиональными и патриотическими интересами.
Подтверждением того, что Господь по-прежнему заботится о монастыре и всей России, являются в «Сказании» рассказы о чудесах вмешательства воли Божией в ход борьбы за обитель. В них автор стремился в деталях показать своим читателям, как небесная помощь ниспосылалась защитникам обители в самых трудных для них обстоятельствах. Явление таковой открывалось в видениях. Причём видений удостаивались и защитники монастыря, и осаждавшие. Первым в видениях подавалось поддержка, вторым — устрашение.
Успех 16-месячной защиты знаменитой православной святыни имел огромное моральное воздействие на население России, доселе растерянное и сбитое с толку разразившимся хаосом. Это был первый в период Смуты пример массового народного мужества и духовной твердости в противостоянии иноземной агрессии. Оборона Троице-Сергиева монастыря дала людям важные нравственные ориентиры и положила начало духовной консолидации русского общества. Не менее важна и военно-стратегическая сторона этой обороны. Она отвлекла значительные силы Лжедмитрия II от Москвы, что помешало «тушинцам» овладеть российской столицей. Завязнув со своими основными силами под Москвой и Троице-Сергиевым монастырем, Лжедмитрий II не сумел эффективно противостоять наступлению войск М.В. Скопина-Шуйского.
